Неточные совпадения
— Индивидуалистическое настроение некоторых тоже не бесполезно, может быть, под ним прячется Сократово углубление в самого себя и оборона против софистов. Нет, молодежь у нас интересно растет и много обещает. Весьма примечательно, что упрямая проповедь Льва Толстого не
находит среди юношей
учеников и апостолов, не
находит, как видим.
Учитель встречал детей молчаливой, неясной улыбкой; во всякое время дня он казался человеком только что проснувшимся. Он тотчас ложился вверх лицом на койку, койка уныло скрипела. Запустив пальцы рук в рыжие, нечесанные космы жестких и прямых волос, подняв к потолку расколотую, медную бородку, не глядя на
учеников, он спрашивал и рассказывал тихим голосом, внятными словами, но Дронов
находил, что учитель говорит «из-под печки».
Колоссальный, исполненный религиозной поэзии проект Витберга поразил Александра. Он остановился перед ним и об нем первом спросил, кем он представлен. Распечатали пакет и
нашли неизвестное имя
ученика академии.
Многие меня хвалили,
находили во мне способности и с состраданием говорили: „Если б приложить руки к этому ребенку!“ — „Он дивил бы свет“, — договаривала я мысленно, и щеки мои горели, я спешила идти куда-то, мне виднелись мои картины, мои
ученики — а мне не давали клочка бумаги, карандаша…
Таблица с этими рубриками должна была висеть на стене, и
ученику, совершившему проступок, предстояло самому
найти его в соответствующей графе.
Из первых
учеников я давно спустился к середине и
нахожу это наиболее для себя подходящим: честолюбие меня не мучит, тройки не огорчают… А зато на пруду в эти лунные ночи грудь дышит так полно, и под свободные движения так хорошо работает воображение… Луна подымается, заглядывает в пустые окна мертвого замка, выхватывает золотой карниз, приводит в таинственное осторожное движение какие-то неясные тени… Что-то шевелится, что-то дышит, что-то оживает…
Однако любовь была настолько велика, что аптекарский
ученик Нейман с большим трудом, усилиями я унижениями сумел
найти себе место
ученика в одной из местных аптек и разыскал любимую девушку.
Церковные учители признают нагорную проповедь с заповедью о непротивлении злу насилием божественным откровением и потому, если они уже раз
нашли нужным писать о моей книге, то, казалось бы, им необходимо было прежде всего ответить на этот главный пункт обвинения и прямо высказать, признают или не признают они обязательным для христианина учение нагорной проповеди и заповедь о непротивлении злу насилием, и отвечать не так, как это обыкновенно делается, т. е. сказать, что хотя, с одной стороны, нельзя собственно отрицать, но, с другой стороны, опять-таки нельзя утверждать, тем более, что и т. д., а ответить так же, как поставлен вопрос в моей книге: действительно ли Христос требовал от своих
учеников исполнения того, чему он учил в нагорной проповеди, и потому может или не может христианин, оставаясь христианином, идти в суд, участвуя в нем, осуждая людей или ища в нем защиты силой, может или не может христианин, оставаясь христианином, участвовать в управлении, употребляя насилие против своих ближних и самый главный, всем предстоящий теперь с общей воинской повинностью, вопрос — может или не может христианин, оставаясь христианином, противно прямому указанию Христа обещаться в будущих поступках, прямо противных учению, и, участвуя в военной службе, готовиться к убийству людей или совершать их?
Раньше он держался в стороне только от
учеников школы, не
находя в себе желания уступать им, сближаться с ними.
Вечер свой Перский проводил за инспекторскими работами, составляя и проверяя расписания и соображая успехи
учеников с непройденными частями программы. Потом он много читал,
находя в этом большую помощь в знании языков. Он основательно знал языки французский, немецкий, английский и постоянно упражнялся в них чтением. Затем он ложился немного попозже нас, для того чтобы завтра опять встать немного нас пораньше.
Тоска почти всегда
находила на меня вечером; я чувствовал ее приближение и выбегал через заднее крыльцо на внутренний двор, куда могли ходить все
ученики для своих надобностей; иногда я прятался за колонну, иногда притаивался в углу, который образовывался высоким крыльцом, выступавшим из средины здания; иногда взбегал по лестнице наверх и садился в углу сеней второго этажа, слабо освещаемом снизу висящим фонарем.
Никто не ставил мне этого в вину, и хотя я
находил вместе со всеми другими, что двухгодичное пребывание в среднем классе будет мне полезно и что так бывает почти со всеми
учениками, но детское самолюбие мое оскорблялось, а всего более я боялся, что это огорчит мою мать.
Ни чиновники, ни воспитанники не уважали его, и еще до отъезда моего на последнюю вакацию, во время обеда, когда директор ходил по столовой зале, он был публично осмеян
учениками, раздраженными за дурную кашу, в которой кто-то
нашел кусок свечного сала.
По приезде моем я
нашел всех
учеников в сборе, но Ивана Ипатыча не было в городе.
Каждое чувство и каждая мысль живут во мне особняком, и во всех моих суждениях о науке, театре, литературе,
учениках и во всех картинках, которые рисует мое воображение, даже самый искусный аналитик не
найдет того, что называется общей идеей или богом живого человека.
То же самое
находили прачки, мывшие белье на
учеников О-ского благородного мужского пансиона, и старушка Вольф, исправлявшая должность надзирательницы в старшем классе пансиона благородных девиц.
Мне рассказывали, что сам же Шаховской, восхищавшийся на репетициях искусством Сосницкого, на настоящем представлении рассердился на своего любимца и
ученика и
нашел его игру карикатурною.
И рассказал, что произошло в селении. Уж после ухода из него Иисуса и его
учеников одна старая женщина начала кричать, что у нее украли молоденького беленького козленка, и обвинила в покраже ушедших. Вначале с нею спорили, а когда она упрямо доказывала, что больше некому было украсть, как Иисусу, то многие поверили и даже хотели пуститься в погоню. И хотя вскоре
нашли козленка запутавшимся в кустах, но все-таки решили, что Иисус обманщик и, может быть, даже вор.
Учеником жил прежде у меня
Он в мастерской, и ныне, после боя,
Меня
нашел, любовь ко мне храня.
— Но в вашем присутствии? Не иначе. Поймите, дорогой друг, что с той ночи я только ваш
ученик. Вы
находите, что нельзя выгонять старой обезьяны? Прекрасно, пусть остается. Вы говорите, что надо принять какого-то экс-короля? Прекрасно, примем. Но я позволю линчевать себя на первом фонаре, если я знаю, зачем это надо.
Теперь, — добавила матушка, — я надеюсь, этот риск немножко уменьшится, потому что ты за компанию с Харитой, конечно, захочешь быть моим вторым
учеником, и потом мы, вероятно, скоро
найдем возможность сделать этот язык нашим домашним разговорным языком вперемежку с французским, на котором будем объясняться до обеда.
Он был послан в округ (как тогда делалось с лучшими ученическими сочинениями), и профессор Булич написал рецензию, где мне сильно досталось, а два очерка из деревенской жизни — «Дурачок» и «Дурочка»
ученика В.Ешевского (брата покойного профессора Московского университета, которого я уже не застал в гимназии) — сильно похвалил,
находя в них достоинства во вкусе тогдашних повестей Григоровича.
Способный
ученик иезуитов действительно умел
находить их среди московских богатых перезрелых барынь, не брезгая и старушками.
В Григории Александровиче он
нашел внимательного и любящего предмет
ученика.
В Александре Васильевиче Николай Леопольдович
нашел себе достойного руководителя на адвокатском поприще, Левицкий же в Гиршфельде — неуклонно шествующего по стопам своего учителя
ученика.
Не имея возможности выслеживать государя Александра Павловича в его Капуе, то есть на даче у Нарышкиных, граф Алексей Андреевич в то время, когда государь проводил время в обществе Марьи Антоновны, то беседуя с нею в ее будуаре, то превращаясь в послушного
ученика, которому веселая хозяйка преподавала игру на фортепиано, то прогуливаясь с нею в ее раззолоченном катере по Неве, в сопровождении другого катера, везшего весь хор знаменитой роговой музыки, царский любимец
нашел, однако, способ не терять Александра Павловича из виду даже и там, куда сам не мог проникнуть.
Печальное происшествие 14 декабря, которое он своим зорким взглядом провидел в течение десятка лет и старался предупредить, уничтожив в корне «военное вольнодумство», как он называл укоренявшиеся в среду русского войска «идеи запада», но
находя постоянный отпор в своем государе-друге,
ученике Лагарпа, сделало то, что люди, резко осуждавшие систему строгостей «графа-солдата», прозрели и открыто перешли на его сторону. Звезда его, таким образом, перед своим, как мы знаем, случайным закатом, блестела еще ярче.
Опять хохот, и опять ко мне жалобы. Нет, вижу — не годится этот с военными приемами, и
нашел кое-как цивилиста, который был хотя не столь лют, но благоразумнее действовал: перед
учениками притворялся самым слабым добряком, а мне все ябедничал и повсюду рассказывал ужасы о моем зверстве. Я это знал и, видя, что эта мера оказывается действительною, не претил его системе.